Пришедший откинул капюшон. Сверкнули в пламени свечей золотые волосы, серые глаза пристально и очень внимательно взглянули на Марча.

- Вы узнаете меня? – спросил он негромко.

Марч оцепенел на мгновение.

- Как…, - вырвалось у него, - ваше высочество?

Патрик молча наклонил голову.

- Ну, как? – тихо спросил он. – Стоит слушать такого гостя?

Лишь через несколько мгновений Марч овладел собой.

- Я ждал вас, ваше высочество, - проговорил он вполголоса. – Я знал, что вы придете.

- Знали? – переспросил Патрик, так же пристально глядя на него. Значит, тоже помогал? Или нет?

- Знал. О вашем побеге говорят уже очень давно, а я… я недаром учил вас столько лет, принц, чтобы сомневаться  в том, что рано или поздно вы окажетесь здесь.

«Не он, - мелькнула мысль. – Значит, только Маркк и Лестин…».

-  Приятно сознавать, что я не ошибся. Давайте пройдем в мой кабинет, там мы сможем поговорить спокойно.

Стихли за высокими дубовыми дверями шаги хозяина и гостя, и в доме снова воцарилась тишина. Вышколенные слуги, зная, что хозяина в кабинете беспокоить не следует ни под каким предлогом, скользили по дому бесшумно, словно тени. И лишь рыжая породистая кошка, любимица Марча, временами неслышно подходила к плотно прикрытым дверям и, дергая хвостом, прислушивалась к  доносившимся из кабинета голосам. Несомненно, если бы кошку спросили потом, она смогла бы рассказать немало интересного.

- … Едва только умер король, - говорил Марч, - как все мы сразу поняли, чего следует ожидать. Право же, было бы слишком наивным полагать, что вы ничего не предпримете. Поэтому когда пришли вести о вашем побеге, никто особенно не удивился. Правда, многие надеялись на то, что вас и вашего друга все-таки поймают. Простите мое любопытство, ваше высочество, как вам удалось добраться до столицы? Как вы вообще смогли выбраться оттуда?

Патрик коротко рассмеялся. Не знает, не он.

- Я весьма рад, что это не допрос, - сказал он. – В последнюю нашу встречу вы умели спрашивать, а отвечать на такие вопросы у меня что-то нет желания...

- Что ж, а вы ведь умели отвечать, ваше высочество. Ничего, если я стану называть вас так? Привычка, и потом… это ваше неясное положение…

Патрик кивнул.

- Сейчас неважно, как вы станете называть меня, барон. Важно другое. Догадываетесь, что именно?

- Стану ли я помогать вам, - глухо ответил Марч.

- Именно так. И первое, что я хотел бы спросить у вас... барон, вы мне верите?

Марч долго молчал.

- Не знаю, ваше высочество, - признался он, наконец. – Я верил вам раньше, но после того, что случилось…

- Что было раньше – не так уж важно, - тихо сказал Патрик. – Раньше был жив мой отец. Раньше на него не пытались устроить покушение. Раньше престол занимал не регент, получивший этот лакомый кусок силой, - лицо его исказилось, - а король – по праву крови и праву права. Наш род правил страной почти пять сотен лет… были ли среди Дювалей предатели? Вы учили меня генеалогии и истории, барон, вы входили в Государственный Совет… ответьте – вы верите мне?

Марч коротко вздохнул.

- Да, - жестко сказал он.

- Что ж… это уже немало.

- Но прежде, - так же жестко проговорил Марч, - я должен спросить вас, принц…

- О чем же?

Марч помолчал.

- Скажите мне, только честно. Вы действительно не виновны в нападении на короля?

Патрик горько усмехнулся.

- Отчего же вы не хотели сделать это год назад, барон? Я могу сейчас сказать вам то же, что говорил тогда, на допросах и на суде, - мы невиновны! Никто из нас, ни я, ни кто-то из моих друзей – и помыслить не могли о заговоре против законного короля. Но отчего год назад, когда я кричал об этом же, никто не хотел даже разобраться, не говоря уж о том, чтобы поверить нам? Отчего же все сразу увидели в нас чудовищ? Не оттого ли, - с тихой яростью выговорил он, - что вы просто-напросто поняли, кого и на что вы поменяли?!

- Ваше высочество, - так же тихо ответил Марч, - вы вправе осуждать нас всех, но ведь даже король не сомневался в этом. Но если сейчас мы станем ворошить старые обиды, мы… вряд ли договоримся до чего-либо.

- Вы правы, лорд Марч, - кивнул Патрик. – И я не собирался ворошить старое. Я… - он помедлил, - я пришел просить вас о помощи…

Кошка брезгливо дернула хвостом и подумала, не стоит ли все-таки войти и потереться мордочкой о руку хозяина. Ей разрешат занять свое законное место на коленях, и никто не сможет упрекнуть ее в том, что она, как простая дворовая бродяжка, подслушивает и вынюхивает у дверей. Подумав, кошка решила пока подождать. Судя по тону голосов за дверью, хозяину сейчас не до нее.

- … суета и растерянность,  - говорил Марч. – Впрочем, вы понимаете, что иначе и быть не могло. Не сказать, что смерть короля явилась для всех нас такой неожиданностью, он ведь был болен очень давно, это было видно, но… Его Величество не успел назвать имя регента. Его наследное высочество принц Август еще слишком мал и не может управлять страной, как подобает, и все понимали это.  Не такое простое это дело – назвать того, кто станет фактически преемником на престоле. Я понимаю вашего батюшку… видимо, он не мог решиться на такой шаг. Но какие бы чувства им ни руководили, свои не-поступком он поставил страну в положение… почти смутное. И решение пришлось принимать Совету.

- Но ведь приняли же? – спросил Патрик. – Отчего же смута? Ведь прошло уже четыре месяца…

- Да, но… - Марч оглянулся, словно проверяя, нет ли рядом кого-то постороннего. – Вы не все знаете, ваше высочество… Его Величество малолетний король Август занемог, и сегодня… - он вздохнул, - лекари сказали, что это скарлатина.

Патрик, не удержавшись, по-мальчишески присвистнул.

- Да-да… Вы понимаете, чем это грозит престолу? Мы молимся изо всех сил, ваше высочество, но все в руках Божьих… Правда, есть еще надежда на то, что родится сын у принцессы Изабель, но… для этого сначала нужно выдать ее высочество замуж.

- А если у нее первой родится девочка? – усмехнулся Патрик.

Марч покачал головой.

- В вашем роду, ваше высочество, на протяжении семи поколений первыми всегда рождались мальчики. И всегда право их на престол являлось правом крови и бывало доказано… мне ли говорить вам о том, какую примету вы носите на спине?

Патрик кивнул: продолжайте.

- Между прочим, ваше высочество, знаете ли вы, откуда у вас эта примета? Откуда пошло право крови и право на престол?

- В детстве я пытался это выяснить, - неохотно сказал Патрик. – Лорд Лестин рассказал мне о маге, который…

- Совершенно верно, ваше высочество. Эта история так стара, что превратилась в легенду, тем не менее, она правдива. Лет около восьмисот назад – вы помните из курса истории – нашего государства не существовало как единого целого. Собственно, тогда повторилась ситуация… то есть это теперь она повторяется, а тогда возникла впервые… ну, неважно.  Один из правителей не успел оставить наследника, сыновей у него было двое, причем, близнецы… - Лорд оживился, почувствовав себя на уроке. – Кто это был, не вспомните?

- Его Величество Альбин Третий, - улыбнулся Патрик. – Лорд Марч, вы решили устроить мне экзамен? Так я забыл все за этот год…

- Вспоминайте, ваше высочество, - спокойно ответил Марч. – Далее, со смертью короля Альбина ситуация возникла неприятная, и наследные принцы Остин и Костин страну попросту поделили – на Северную часть и Южную. А между тем,  у принцев была еще сестра Альбина, которую после смерти отца братья то ли в монастырь отправили, то ли замуж выдали за одного из местных лордов, то ли… словом, следы ее терялись. Лет около двух сотен все шло мирно, а затем у правителя Северного королевства опять не оказалось детей. Совсем. Никаких. Не судьба, не получилась. Естественно, что после его кончины южане заявили о своих правах на трон. Казалось бы, чего бы проще – объединить страну и править себе мирно? Но загвоздка случилась в том, северяне правителям Юга почему-то подчиняться не захотели, заявив, что своим умом крепки. …

- Война Севера и Юга, - вспомнил Патрик.

- Совершенно верно. Она была недолгой, но… кровопролитной. Вернее, даже не сама война, а сопротивление северян, которое они оказали уже после завоевания. Около восьми лет тянулась эта гражданская война, пока, наконец, не возникли где-то в северных лесах некие люди, объявившие себя потомками принцессы Альбины и заявившие о правах на корону. Естественно, что они встали во главе Северного Сопротивления, и, как вы помните, отвоевали-таки свою территорию обратно.

- Пока вы только пересказываете мне исторические факты, - заметил Патрик. – Все это известно давно, и… при чем здесь легенда?

- Подождите, ваше высочество. Легенда, собственно, здесь при том, что эти так называемые потомки принцессы Альбины утверждали, что муж Альбины, то есть их пра-предок, был, вообще говоря, волшебником. Понимал язык зверей и птиц, умел слышать лес и говорить с ним, мог подчинить себе – на короткое, правда, время – животных и повернуть их в свою пользу… еще там что-то он мог, я не вспомню уже. Сила его шла от леса, от земли и направлена была, в основном, на живых существ. А суть легенды была в том, что Альбина, выйдя замуж, прежде чем уехать, предсказала братьям, что страна будет благополучной до тех пор, пока цветет дерево, которое она посадила перед тем, как покинуть столицу.

- То, что росло у отца в кабинете! – воскликнул Патрик.

Марч посмотрел на него:

- Ваше высочество… неужели вы действительно не знали об этом?

- Нет, - покачал головой Патрик. – Отец ничего не рассказывал мне об этом. Ну, дерево себе и дерево… я только удивлялся, почему не в саду…

- Видимо, Его Величество собирался сделать это после того, как объявит вас наследником, - предположил Марч. – И не успел…

- Дальше, Марч, дальше…

- Дальше… И оно цвело, пока не началась вся эта катавасия с наследованием, а потом незаметно увяло и оставалось сухим, пока шла война, пока тянулось потом партизанское сопротивление Севера. Любопытно то, что когда руководители восставших заняли старый дворец – собственно, тот, в котором находится королевский двор теперь, и некто именем Виктори вошел в кабинет, принадлежавший королю Альбину, дерево вновь зацвело. Ну, а дальше вы опять-таки все знаете. Север объявил себя независимым, через пятнадцать лет умер король Левер, правитель Южного королевства – и опять-таки не оставил наследников. Ситуация, видимо, была распространенной при тогдашнем уровне детской смертности. Южане не стали долго ждать и сами попросились под руку северных соседей. Империя вновь стала единой.

- А дерево?

- А дерево цвело. Видимо, оно было чем-то вроде индикатора. Едва лишь начиналась война – притом, заметьте, не внешняя, а междуусобная – вы помните, были моменты в истории, - как дерево начинало засыхать. Только лишь восстанавливался мир – расцветало. Едва правители начинали, образно говоря, нести чушь, то есть совершать необдуманные, направленные не на благо народа, а на собственную корысть поступки, как веточки начинали вянуть. Помните голод при короле Йоргене? В летописях говорится, что тогда это дерево завяло почти полностью…

- А при чем здесь моя родинка? – спросил Патрик.

- А, да. У мужа принцессы Альбины – того самого волшебника – как раз такая родинка и была на спине. И передавалась по мужской линии из поколения в поколение. Притом, как показывала практика, все, отмеченные этой метой, бывали очень даже неплохими правителями. Если же по каким-то причинам кто-то намеревался присвоить трон в обход законной линии – на страну сваливались то недород, то война, то бунты, то еще какая напасть. Так что не нужно было даже мучиться с объявлением наследника – просто смотри и выбирай… - Марч засмеялся.

- Да-а-а, - протянул Патрик. – Вот, оказывается, что значит «право крови»…

- Да, - кивнул Марч. – Видимо тот самый ваш предок, волшебник, был и вправду волшебник. И думал прежде всего не о себе, а о других… что, наверное, не пошло ему на пользу. Люди по природе своей злы… вернее, не злы даже, а себялюбивы и эгоистичны, заботятся прежде всего о себе. И если кто-то вдруг выбивается из этого ряда, он получает вполне справедливую порцию ненависти. Увы, это факт, никак человеческую породу не красящий. Кстати, в роду Дювалей, - Марч засмеялся, - подобные случаи тоже встречались. Ваш пра-пра… словом, Его Величество Корнелий Второй у народа заслужил, если помните, прозвище Святого, а у своих министров… - он не договорил, смеясь. – Да и вы, ваше высочество…

Патрик фыркнул.

- Не знал, что я похож на предка…

- Похожи, - грустно сказал Марч. – Но дело не только в этом. Дерево в кабинете вашего батюшки…

- Засохло, что ли?

- Вянет. Уже где-то около месяца.

- Ну, дела… - покачал головой Патрик.

- Вот вам и дела, ваше высочество. Намек высказан достаточно ясно. Беззаконие творите, господа хорошие, и грозит вам в ближайшем будущем много пакостей, ежели не одумаетесь…

- И вы решили одуматься? – тихо спросил Патрик.

Марч помолчал.

- Во дворце смутно, - сказал он, наконец. – Все делают вид, что в бабкины сказки и легенды не верят, но все потихоньку опасаются неприятностей. Видите ли, среди нынешнего окружения короля уже очень мало кто знает историю настолько хорошо, чтобы делать выводы и проводить параллели. Именно поэтому я так настаивал на том, чтобы летописи именно нашей страны вы, ваше высочество, читали очень внимательно, и именно поэтому случалось у нас с вами столько недоразумений, как вы помните. История имеет обыкновение повторяться, только никто не знает, какой именно ее виток  вновь случится с нами, ныне живущими. Для меня-то, отдавшего этой науке столько лет, все было достаточно очевидно, но попробуйте убедить в этом остальных! Сиюминутную выгоду, притом чаще всего свою, обязательно ставишь выше… мы же не отрываем носа от земли, чтобы взглянуть в небо и прочитать в нем то, что написано крупными буквами. А когда небо падает нам на головы, виним кого угодно – народ, короля, обстоятельства – но только не себя самих… - Марч вздохнул.

Оба они помолчали.

- Теперь вы понимаете, ваше высочество, - вновь заговорил Марч, - что я буду помогать вам в любом случае? Просто потому, что боюсь за себя и свою семью. Я не хочу, чтобы с моими детьми случилось несчастье – неважно, какое именно – голод ли, война ли, - и потому постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы несчастье это отвести. А если для этого нужно помогать законному королю вновь обрести трон – что ж, я буду это делать. Видите, я честен. Я ищу выгоды прежде всего для себя, а вы мне в этом – союзник и прямая надежда.

- Спасибо вам, Марч, - проговорил Патрик.

- Да за что же?

- За честность.

Марч грустно улыбнулся.

- Не меня благодарите, принц. Благодарите того вашего предка, который оставил у вас на спине метку, дающую вам право – законное право – на трон.

Они опять помолчали.

- Лорд Марч, - тихо попросил принц, - расскажите мне про отца. Как он жил… каким был после того, как мы… как нас увезли. Что он думал вообще про это все?

Марч вскочил – и зашагал по кабинету, мягко шурша войлочными туфлями.  Патрик молча провожал его глазами.

- Мне сложно ответить на ваш вопрос, - признался лорд потом. – Вроде бы и виделись мы с Его Величеством каждый день – и в то же время словно не было этого. Король, - он вздохнул, - долго болел, вы это знаете, его и на суде не было. Он смог встать на ноги только поздней осенью… И вроде бы, все пошло по-прежнему, но… знаете, ваше высочество, мне тогда показалось, что Его Величество словно вычеркнул вас из своей жизни. Как будто не было у него сына, наследного принца, как будто не было ни бала, ни покушения…

- Да не нападал я на отца! - со стоном сказал Патрик. – Я под присягой это говорил и могу повторить еще сотню раз – не виноват я в его ранении, не было заговора, не было!

Марч махнул рукой.

- Мы сейчас не об этом, ваше высочество. Но понимаете… такое чувство было, словно у короля стерли память, вырвали из нее кусок. Ни словом не обмолвился он об обстоятельствах дела… будто и не пытался, задыхаясь, что-то сказать в ваше оправдание, как это было во время следствия, будто и не мучился страшными сомнениями, когда только пришел в себя…

- Отец… поверил в это? – прошептал Патрик.

- И да, и нет, - качнул головой Марч. – Умом он понимал, наверное, что факты – вещь упрямая, а вот сердцем верить не хотел. Он ведь любил вас, Патрик, очень любил. Перед самым судом, когда уже предварительно известен был приговор, Его Величество снова тяжело занемог. Он… простите, ваше высочество, он пил – много и долго. А потом, когда оправился… потом словно запер в себе это все. И стал жить так, будто сына у него никогда не было…

Патрик опустил голову.

- И, наверное, это его и убило. Король пытался еще что-то делать, но… это было уже не то. Без охоты и интереса, с одним лишь «надо», а на только «надо» далеко ли уедешь? Дела шли кое-как, но это стало для Его Величества совсем неважным. Важным оставалась лишь Изабель. В те месяцы, перед тем, как слечь совсем, король почти не отпускал от себя ее высочество, проводил с ней почти все время, слушал лишь ее одну и улыбался только ей. Часто, правда, просил позвать и младших принцесс. Не знаю, о чем говорили они с ее высочеством… Он как-то сразу стал очень одинок, постарел сильно….

- А королева? – так же тихо спросил Патрик.

Марч пожал плечами.

- Мы с Ее Величеством почти не сталкивались, вы же знаете. По моим наблюдениям, у короля с женой было лишь несколько встреч за все это время… правда, одна из них была очень, я бы сказал, громкой… их величества кричали друг на друга около часа… меня там не было, но после мне передали, что одной из фраз, которую Ее Величество кричала мужу, была: «Ты предал нашего сына, ты!». А что там случилось на самом деле, - он вздохнул, - Бог весть…

Патрик резко встал и отошел к окну, отвернулся, вглядываясь в темноту, кусая костяшки пальцев. Потом, не оборачиваясь,  проговорил очень ровно:

- Спасибо вам, лорд Марч. Скажите еще, где сейчас принцесса Изабель?

- Жива и здорова, - охотно отозвался Марч. – Сегодня я видел ее, - он запнулся, - плачущей в углу, в коридоре…

После паузы Марч добавил – очень тихо:

- Вы желаете узнать о матушке, ваше высочество?

- Могу ли я просить вас об одолжении, лорд Марч? – не отвечая, глухо проговорил принц.

- Все, что угодно, ваше высочество…

- Если представится случай… - Патрик невольно улыбнулся, - прошу вас, шепните принцессе, что я жив…

- О, - улыбнулся и Марч, - ее высочество будет рада безмерно. Все это время она… Да! А не передать ли те же слова виконту Дейку? Мне кажется, он тоже ждет вестей от сына…

- Ян погиб, - тихо проговорил Патрик.

Марч прикрыл глаза и помолчал какое-то время.

- Прискорбно… Это большая потеря. Примите мои соболезнования…

В кабинете вновь воцарилась тишина. Патрик все так же стоял у окна, словно пытаясь напряженно рассмотреть что-то очень важное там, снаружи. По стеклу стучал дождь, ветер мотал верхушки деревьев.

- А вы изменились, ваше высочество, - проговорил вдруг Марч грустно. – Совсем другим стали… взрослым…

- Да, наверное, - пожал плечами принц, все так же не поворачиваясь.

- Хотите еще вина?

- Нет, благодарю, - Патрик обернулся, наконец, присел на широкий подоконник. – Скажите мне, лорд Марч, как чувствует себя лорд Лестин?

Марч подумал.

- Да вроде бы хорошо. Мы с ним сцепились сегодня, правда, но… Если вы о том, не коснулась ли его эта история, то не волнуйтесь. Его положение не изменилось, вот только воспитывать, - грустная усмешка скользнула по его губам, - ему пока больше некого…

- А лорд Маркк?

Марч выпрямился и пристально взглянул на принца.

- Почему вы спрашиваете? Ох, простите, ваше высочество…

- Что с ним? – очень спокойно спросил принц.

Марч опустил голову.

- Лорд Маркк умер месяц назад…

- От чего?

- Лекари говорят – сердечный приступ.

- Понятно, - так же ровно выговорил принц. – Значит, сердечный приступ…

- Ваше высочество…

- Нет, Марч, ничего. Ничего хорошего…

- Простите мне мою дерзость, ваше высочество, - тихо сказал Марч. – Что вы знаете?

- Не больше, чем вы… Пока не больше. Марч, всего сказать я вам не имею права…

- Ваше высочество… чем я могу помочь вам – сейчас?

Патрик подумал.

- Мне нужно встретиться с лордом Лестином, - сказал он, наконец. – Разумеется, так, чтобы об этом не знал никто. Вы можете это устроить?

Марч кивнул.

- Завтра же утром Лестин будет знать о вашем желании встретиться с ним. И, думаю, он будет очень рад. Как мне известить вас о его решении?

- Будет лучше, если я сам вас найду. И еще… лорд Марч, - неловко проговорил принц, - могу я просить вас еще об одном одолжении? Позвольте мне остаться до утра в вашем доме. Видите ли… сейчас, ночью, мне некуда идти, и боюсь, что ночная стража заподозрит во мне бродягу – и будет, собственно, права…

- Конечно, ваше высочество… Мой дом в вашем распоряжении. Никто из слуг до утра не покинет его пределы, и о вашем присутствии здесь не будет знать ни одна душа. Собственно, вы, если хотите, могли бы вообще остаться у меня…

- Благодарю вас, лорд, - качнул головой Патрик, - но я не вправе подвергать вас такой опасности. И потом, у меня есть где укрыться.

Патрик задумчиво побарабанил пальцами по подоконнику. Летящая улыбка вдруг скользнула по его губам.

 - Кстати, лорд Марч, вспоминая ваш рассказ о праве крови…  интересно узнать…

- Да?

- А если меня сейчас убьют? Тогда что? В истории были прецеденты?

- Значит, у вас будет сын…  - сказал Марч и улыбнулся.

- Э-э-э, - смеясь, протянул Патрик.

И замер. Лицо его дернулось и окаменело на мгновение – вспыхнули перед глазами бескровные губы Магды, шепчущие: «Мальчика хотела, светленького, красивого….».

- Что с вами, ваше высочество? – тревожно спросил Марч.

- Ничего, - глухо ответил принц. – Ничего, кроме того, что я…

Как сквозь вату он расслышал последние слова лорда:

- … либо родится сын у принцессы Изабель – и станет наследником.

- Последнее более вероятно, - так же глухо сказал Патрик, до боли в ладонях сжимая подоконник.