Вот и сидит
теперь рядовой Жан Вельен с кружкой в обнимку, только хмель не берет – от
мыслей невеселых бежит, как от огня. И некому рассказать даже… не тетку же в
это впутывать.
- Эй, Вельен,
- отвлек его знакомый голос. – Чего кислый-то такой? Давай выпьем.
Легран с
размаху грохнул на стол кружку, не пролив при этом, однако, ни капли, и уселся
на скамью рядом.
- Чего кислый
такой? – повторил он. - Или мамзеля послала?
Жан только
рукой махнул.
Легран
пригляделся к нему.
- Что
стряслось? – спросил уже иначе, тихо и настороженно.
Жан посмотрел
на него. Нет больше сил нести все в одиночку. Не помощник ему никто, но
выговориться… хотя бы выговориться он может? И кто поймет его лучше, чем Легран
– ведь он тоже был там той ночью, той проклятой ночью, с которой все пошло
наперекосяк.
- Случилось…
Он поднял на
приятеля тяжелый взгляд.
- Поговорить
надо... Не торопишься?
Легран сделал
немаленький глоток и придвинулся ближе.
- Куда мне
торопиться… Ну? Выкладывай, приятель, а то на твою рожу смотреть - пиво
скисает.
Жан огляделся
по сторонам.
- Помнишь…
этого?
- Кого? – не
понял Легран.
- Ну… - Жан
слегка разозлился на приятеля за непонятливость. – Которого мы с тобой… ну, с
того света вытащили, помнишь?
Легран
испуганно заозирался, отодвинулся и выматерился вполголоса.
- И слышать
про него не хочу! Сто раз уже пожалел, что тебя тогда послушал.
- Да я и сам
пожалел, - признался Жан. – Только что делать-то теперь?
Легран опять
украдкой огляделся.
- Шел бы ты,
парень, со своим мертвяком… Нашел место, где ужасы рассказывать. Ну тебя.
Взял кружку и
ушел.
Жан посмотрел
ему вслед. Умный человек, сразу видно. Вмазываться не хочет, и правильно
делает. Жан залпом опрокинул кружку и грохнул кулаком по столу. Все умные, один
он в дураках остался.
Ночью он
долго лежал без сна, слушая мощный храп казармы. Лунные лучи лежали на полу, в
них плавали пылинки. Воняло от сапог соседа. Кто-то присвистывал во сне, кто-то
по-детски чмокал губами. Жан лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок.
За дверью
простучали шаги – смена караула. Жан перевернулся на другой бок и умял подушку.
А ведь ни свет ни заря подымут. За что ему такое наказанье?
- Что не
спишь? – услышал Жан шепот и приподнялся на локте.
Легран лежал,
повернувшись к нему лицом, закрыв глаза.
- Ну, так что
не спишь-то? – голос его был совсем не сонным.
- До ветру
собрался, - буркнул Жан. – Щас вернусь.
Он встал,
натянул сапоги и вышел. Покачиваясь, пересек длинный коридор и вышел во двор.
Луна светила – ярче не придумаешь, по траве протянулись резкие, почти черные
тени.
За спиной
послышались осторожные шаги, дверь скрипнула, и Жан резко повернулся.
- Ты за мной
шпионить, что ли, взялся? – без всякого выражения спросил он, увидев на крыльце
длинную фигуру.
- Нужен ты
мне, - фыркнул Легран, останавливаясь рядом. – Я, может, тоже отлить хочу.
Он поднял
голову, поглядел в темное небо. Зевнул, почесал шею.
- За полночь,
поди, уже. Что, Вельен, маешься?
- Тебе какое
дело…
- Да
никакого, в общем. Тебя жалко. Вижу ведь, что маешься. Из-за этого, что ли?
Жан
промолчал.
Легран
огляделся. Они были одни. В раскрытые, несмотря на осень, окна казармы
доносился мощный храп.
- Отойдем,
что ли… - позвал Легран.
Они сошли с
крыльца, сделали несколько шагов и остановились у забора. Легран вытащил
трубку, похлопал себя по карманам.
- Эх, жаль,
огня не захватил, - посетовал он. – А ты тоже хорош, дурак – про такие дела в
трактире говорить. Ум-то есть у тебя? Мало ли, сколько ушей там слушает. Давай,
выкладывай. Понял я, про кого ты. Неужто живой?
- Живой, -
тихо ответил Жан. – Правда, лежит еще… неделя всего, как в себя пришел.
- Так он… у
тебя, что ли?!
Жан молча
кивнул.
– Вот это да!
Силен парень… Где ж ты его прячешь? А если найдут?
- О чем и
речь, - прошептал Жан. – Я уже от тени своей шарахаюсь. Сколько натерпелся – не
рассказать… каждый раз иду в увольнение и трясусь – вдруг там от дома угли одни
остались. Он вроде на поправку пошел… мы думали – все, концы отдаст. На той
неделе я пришел – он еще говорить не мог, а узнал меня. Спасибо сказал.
- Спасибом
сыт не будешь, - фыркнул Легран.
- Да Бог бы с
ним, пусть лежит. Но ведь он… сегодня прихожу – а он… он просит, чтоб помог я
ему. Записку вот просил отнести... одному человеку. А мне и отказать вроде
неловко – не век же ему лежать в нашей халупе, а все ж страшно…
- Ты дурак,
Вельен, - покачал головой Легран. – Да он на тебя сядет – пикнуть не успеешь.
Ты хоть соображаешь, во что ввязался?
- Да
соображаю я все. Жалко мне его, - признался Жан.
- С жалостью
этой ты попадешь … сказать куда?
- Сам знаю.
Только вот что делать теперь, не знаю.
- Как это
что? – шепотом возмутился Легран. – Да пошли ты его куда подальше, и все дела.
- Не могу…
- Да почему,
так тебя и разэтак?!
Жан
покряхтел. Как ему объяснить? Как сказать, если слов таких он сызмальства не
знал, это все для благородных слова, а им такое не пристало.
- Не могу, -
повторил он. – Получается, что брошу я его. А у него ведь нет никого теперь.
Один. И едва живой. А я присягу давал… и ему, получается, – тоже, - он
запутался, махнул рукой.
- Ну, ты и
дурак, - покачал головой Легран. – О себе не думаешь – о тетке своей подумай.
Пропадет ведь. А если донесут?
- Того и
боюсь.
- Ну, так и
отправь его… Адрес подсказать или сам знаешь?
- Куда я его
отправлю, Легран, ну куда? Он еще на ногах не стоит, только-только с того света
вернулся. Как я его выгоню? Проще было сразу закопать…
- Да надо
было закопать, - проворчал Легран. – Меньше мороки было бы. Жалельщик, мать
твою. Пропадешь тут с тобой.
Он помолчал,
повертел трубку в руках и поежился. Где-то заухала ночная птица.
- Ну, а от
меня-то ты чего хочешь?
- Да ничего,
наверное, - вздохнул Жан. - Совета хотел спросить… да вижу, что не советчик ты,
- он махнул рукой.
- Не
советчик. А то ты потом меня за собой потянешь… плавали, знаем. Думай сам. И
меня в это дело не впутывай.
Легран
спрятал трубку в карман и развернулся было, чтобы уходить, но остановился.
- Ты вот что…
Как другу говорю, Вельен: выгони ты его. Все, что мог, ты для него сделал. А он
тебе не сват, не кум, чтоб башку в петлю совать. Пусть сам разбирается, это их,
господское, дело.
Он помолчал.
- А если меня
еще раз впутать соберешься – донесу. Я предупредил.
Неторопливо,
зевая, он двинулся за угол, к дощатой будке. Жан сплюнул и выругался – хмуро,
но от души. Махнул рукой и пошел обратно, в сонную тишину казармы.
|